Выстоять. Буря над Тереком - Страница 2

— Чего надо, туда-сюда?! — сварливо вопрошает пожилой мужской голос сквозь узкую амбразуру смотрового окошка калитки.

— Здравствуй, Исмаил! — отвечает Комендант. — Отворяй ворота, я твоего покупателя привел.

Я подхожу к Игорю и, встав рядом с ним, вежливо здороваюсь.

— Аааа! Ну, наконец! — громко лязгает засов, и калитка распахивается, позволив нам увидеть стоящего за ней пожилого, но еще крепкого чеченца с густой седой бородой в длинной серой рубахе навыпуск, черных, немного мешковатых штанах, стареньких растоптанных чувяках. Густую и такую же седую, как и борода, шевелюру венчал темно-бордовый пяс с затейливой вышивкой.

— Готова твоя машина, парень, — говорит мне Исмаил. — Пошли, туда-сюда, смотреть будем! Хорошо получилось, клянусь Аллахом, был бы молодой — себе бы такую же сделал!

Ну, что ж, пойдем, коли зовут, глянем, чего с моим честно отбитым трофеем этот чеченский Кулибин сотворил. С такими мыслями я захожу следом за стариком-механиком и Игорем в расположенный в углу огромного двора ремонтный бокс, сложенный из бетонных плит.

— Охренеть!!!

Да уж, как-то иначе выразить эмоции было трудно. За спиной слышу восторженный выдох Толика. Да и у Игоря выражение лица, прямо скажем, далеко не невозмутимое. Исмаил, довольный произведенным эффектом, широко улыбается.

Сказать, что приблудно-трофейный УАЗ изменился — это значит почти ничего не сказать. Узнать в стоящем в боксе красавце того ржавого и сильно помятого «ветерана», что достался мне «в наследство» в кювете перед Аргунским КПП, было практически невозможно. Больше всего он теперь походил на те машины, что участвовали в мое время во всевозможных внедорожных «покатушках», именовавшихся модным тогда иностранным словом «аутдор». Отличный у Асланова дяди получился автомобиль — даже на вид мощный и агрессивный. В первую очередь глаз зацепился за колеса: они стали сантиметров на пять шире и на десять выше, с внушительными грунтозацепами. Да и колея вроде стала шире… Я наклонился к колесу. Точно, между колесным диском и ступицей присутствовали стальные проставки, расширяющие колею и позволяющие более широким колесам сохранять прежний предельный угол поворота, не цепляя за арки колес. Крылья были безжалостно подрезаны, чтобы вместить более чем 80-сантиметровое колесо.

Интересно, что же там с подвеской стало… Я полез под машину. Так… между рамой и кузовом алюминиевые проставки высотой сантиметров семь. Между пружинами подвески и опорными чашками шасси тоже проставки. Да, клиренс задрали по максимуму — больше уже угол наклона кардана не позволит. Ну, так нам, вполне возможно, по камням прыгать — самое то. Амортизаторы не только заменены на более длинноходные, но вообще сдвоены. Класс!

Мосты на моем пепелаце редукторные, военные. Это хорошо — у них меньшая нагрузка на трансмиссию, иначе с такими колесами шестерни с полуосями будут постоянно лететь.

— Главные пары мостов мы тебе поменяли с 4.625 на 5.2, — прокомментировал мой осмотр Исмаил.

Ага, крутящего момента на колесах теперь до дури — как раз для таких колес… Ну что еще у нас внизу — защита рулевых тяг, моторного отсека, картеров мостов, раздатки, топливных баков. Все сварено из стального листа и уголка — выглядит внушительно.

Выползаю из-под УАЗки. Заглядываю под капот. Движок явно перебрали. Очень похож на привычный Ульяновский УМЗ-421, под 92-й бензин — но какой-то… не совсем ульяновский.

— Двигатель хороший, ростовской сборки… Ваха его отрегулировал — сожрет все, что горит и что не горит — тоже, клянусь Аллахом…

Новая проводка, крышка трамблера, катушка зажигания и реле посажены на герметик. Внешний воздухозаборник-шноркель — выведен на уровень крыши. Мощный бампер с лебедкой, здорово похожий на те, что на наших отрядных «Тиграх» были, разве что размерами поменьше, «кенгурятник» и каркас безопасности из толстостенной, миллиметра три, трубы. На «кенгурятнике» дополнительно установлены две танковые фары со светомаскировочными «намордниками», а со стороны водителя — положенная УАЗу «по штату», но еще совсем недавно отсутствовавшая поисковая фара. На дверцах снова появились снятые боевиками еще черт знает когда надставки со стеклами. Тент, опять же, натянут явно новый.

Да уж, еще бы ряд из четырех дополнительных фар на переднюю дугу на крыше, эту машину можно было бы смело на участие в каком-нибудь «Джип-Шоу» выставлять. Приоткрыв водительскую дверь, заглядываю в салон. Там тоже наведен полный порядок: драный, вытертый до белизны дерматин с кресел снят, а вместо него — куда более практичный в здешних условиях брезент. На ум снова приходят наши омоновские «Тигры», там тоже сиденья брезентухой обиты были. Пол, кожухи, арки — заделаны ребристыми алюминиевыми панелями. Приборная панель тоже приведена в божеский вид: все приборы управления снова на своих местах и, судя по всему, вполне исправны. И даже резиновые коврики на полу лежат, пусть и простенькие, без каких-нибудь узоров и фирменных логотипов, но сам факт — они есть! Нет, ну это просто фантастика!

— Там, если надо, можно задний диван снять и пулеметную турель поставить, — слышу я из-за спины чей-то голос.

Обернувшись, вижу, что к нам присоединился молодой парень, здорово похожий на Исмаила, только намного моложе и без бороды. Скорее всего, это и есть второй автомеханик — Ваха.

— Ну, что скажешь, Михаил? — вопросительно смотрит на меня старик.

— Слов нет, уважаемый! — остается только восхищенно развести руками мне. — Одни эмоции, и все — положительные! Одного не пойму, где ж ты такие покрышки достал? Если б не размер, я бы решил, что какой-нибудь БТР «разул».